25 августа 2013. Ночевка на якорях у берега села Красный профинтерн, река Волга
Удивительно спокойная ночь. Ближе к 11 часам стали выбирать якоря, оказалось, что они почти не держали яхту, на что Александр Аксаков ворчливо заметил: «Нас держали не якоря, а хоккейная команда, которая погибла здесь под водой».
Мы действительно почти случайно попали на это место. Просто я знал, что здесь хорошая глубина, потому что лет 10 назад на другой яхте прятался за островом вместе со своим сыном от грозы и ветра. Сейчас нам особо выбирать тоже не пришлось: уже были сумерки и это было самое подходящее место по лоции, чтобы переночевать и идти дальше. Так мы и сделали. Уже в полной темноте встали на якоря.
Рано утром вместе с Павлом Волковым мы высадились на шлюпке к мемориалу памяти хоккеистам. Там уже были люди. Павел остался снимать мемориал, а я пошел поговорить о катастрофе с местными людьми. Заметив «луковицу церкви», я направился прямо к ней. «В конце концов, самолет упал с неба, и в церкви должны быть в курсе, что и как происходит на небесах», — подумал я. В церкви была Литургия. Воскресение. Немного послушав Литургию, я вышел во двор и заметил небольшой «поминальный камень», посвященный гибели хоккеистов.
Однако с батюшкой поговорить так и не удалось, он был занят, но со слов других служителей церкви, картина происходящего для меня стала понятна. В селении я также расспросил нескольких местных жителей, дачников, и даже удалось встретить близких родственников из команды хоккеистов. Так мы решили с Павлом сделать репортаж. Тем более, 7 сентября, дата гибели, уже совсем близко. «Информационный повод», — любят говорить редакторы, будь они все неладны.
С одной стороны, это очень простая и понятная история, о которой много написано, сказано и показано, с другой стороны, тайна гибели остается по-прежнему тайной. Но главное в этой истории для меня — это пример того, насколько несправедливо может быть устроен нами мир, несмотря на присутствие в нем не только «плохих», но и «хороших» людей.
Я долго смеялся, когда выслушал рассказ старого моряка Михаила (75), пенсионера ВМФ, и его любовницы Александры (71), которых повстречал на улице села. «Вы муж и жена?, —спросил я. «Нет, мы любовники, потому что 25 лет как пожениться не можем», — уверенно ответила женщина. «Я вам должен объяснить кое-что, товарищ яхтенный капитан», — обратился ко мне ветеран ВМФ, — «Несколько лет назад, в этом же месте, отшвартовалась яхта, и с их капитаном мы долго беседовали за бутылочкой. Уже не помню подробности, но помню, что он сказал одну простую вещь, которую я должен передать и Вам: «На яхте хорошо бывать, но плохо жить без женского сословия». Теперь Вы понимаете, почему мы до сих пор любовники?»
Я проводил любовников до их дома и выслушал еще несколько рассказов, но уже про хоккеистов, которые погибли недалеко от их дома.
Около 11 часов мы снялись с якорей. На прощание я дал гудок с яхты в память о хоккеистах и мы «по-тихому» — под парусами — ушли в сторону фарватера. Но ощущение, что мы ночевали на кладбище, осталось до сих пор.
Яхтинг на реке — не то, что в море или на больших озерах. В течение дня ветер менялся, менялось направление русла реки. Пришлось много идти под мотором. Бензин в Рыбинском яхт-клубе оказался некачественным. Мотор постоянно давал сбои. Я регулировал его прямо на ходу, и, в конце концов, на якорях пришлось промыть весь карбюратор.
К берегу подходили на парусах, немного зарифив их. Честно говоря, это опасно, если не знаешь глубин, но мотор у нас не работал совсем, и выбора не было. Бросили якоря рядом с селением «Красный Профинтерн» — читайте об этом у Павла Волкова в следующей записи.
Текст: Олег Климов
Фото: Павел Волков и Олег Климов