Шторм по ветру

27-30 июня

Река Волга, Татарстан — Ульяновская область.

Выход из Антоновки был ранним и быстрым. Снялись с якорей, подняли паруса. Было решено сойти с основного маршрута: войти в Камское Устье, ночевать в Лаишево и оттуда добраться до Рыбной Слободы по суше. В Рыбной Слободе нас ждала Наталья — представитель министерства культуры Татарстана. Будучи очень инициативной, она приготовила для нас большую культурную программу, касающуюся местного этноса и национального костюма. Мы не могли игнорировать ее инициативу, несмотря на то что нужно было сделать около 200 лишних километров в сторону от основного маршрута к Черному морю.

Сводка погоды была удовлетворительной. Под ветром в 6-8 метров в секунду яхта держала курс на Лаишево строго по фарватеру лоции. Штурман стоял у руля. Юнга грустил в каюте, Александр и Дмитрий сидели на баке в качестве вперед смотрящих. Капитан, как всегда, был в кокпите, сидел на релинге и делал вид, что осуществляет общий контроль, в том числе над грозовыми тучами. Не доходя до села Лаишево, в самом центре огромного водохранилища, заработала рация и неприятный женский голос предложил всем судоводителям перейти на 9 канал для прослушивания экстренного сообщения. Сообщение было тревожным, как грозовая туча, которая двигалась на нас: «Внимание, шторм по ветру! Ветер с порывами до 30 метров в секунду, волна до двух метров…» Капитан Самодур возбудился, стал листать лоцию в поисках укрытия, кричать на бак, чтобы готовились убирать паруса, запустил «железный ветер» (мотор) и направил яхту в сторону близлежащих островов, которые должны были укрыть нас от штормового южного ветра. Однако между островами было очень мелко и практически не было фарватера. Риски были большими в том смысле, что для яхты на воде — особенно при сильном ветре — очень опасны мели. Кроме того, в непогоду яхту можно разбить о камни: пробить корпус, «поставить на киль» (перевернуть), сломать мачту… Но капитан Самодур решил рискнуть. Выбор был небольшой: штормовать при ветре до 30 метров в секунду на открытом пространстве и на волне в два метра или попытаться нащупать фарватер между островами и укрыться там от ветра и волны. Проливной дождь нас беспокоил мало.

На этот раз у нас все получилось. Мы прошли между двумя грозовыми тучами и удачно бросили якоря за островами, из-за которых могли даже наблюдать все неистовство природы в Камском Устье. Удивительно, в нескольких километрах бушевал шторм, ветер и проливной дождь, у нас же светило солнце. Речники это место называют «клоакой», мы много раз слышали это выражение по рации: «Вхожу в клоаку. Болтает, как селедку в бочке, кто-нибудь есть на основном фарватере? Сообщите обстановку! Прием!»

Отстоявшись несколько часов в «шкере» (укрытии), мы опять вышли на основной фарватер, несмотря на довольно сильный ветер до 10 метров в секунду. Шли под одним парусом — большой генуей. При повороте запуталась «закрутка паруса», и капитан Самодур был вынужден бежать на бак, чтобы принять какие-то меры. Но ничего сделать было нельзя. Ветер усиливался, шкотриной и шкотами капитану било по морде, ему это очень не нравилось, а рулевой не мог (или не хотел) повернуть яхту к ветру, наслаждаясь (может быть) как веревки (шкоты) бьют по щекам капитана. Дмитрий (старший механик) поспешил на помощь и ухватился за правый шкот в тот момент, когда сильный порыв ветра чуть не выбросил его за борт, подбросив на палубе. Тогда было принято решение «валить геную» — снять полностью, а не закручивать на штаг. Это удалось только тогда, когда яхту мотором развернули к ветру. Капитан был злой и срочно потребовал водки. Водки не было.

Приемлемой стоянки в Лаишево не оказалось. Мелко. Не было даже стенки, к которой можно было бы привязаться, а стоять ночью на якорях у берега, открытого южному ветру, было просто опасно. Отшвартовались к старой барже, договорившись, что в восемь утра уйдем, потому что капитан катера «Ярославец» по прозвищу «капитан три бутылки водки»  в девять часов планировал буксировать баржу в другое место. Очевидно, что капитан выпил в эту ночь больше, чем три бутылки, так как уже в шесть утра весь экипаж яхты проснулся от жуткой сирены, которую издавал «Ярославец», а когда мы выбежали на палубу, то увидели: «Ярославец» кормой вперед курсирует вокруг яхты и требует, чтобы мы немедленно «отвязались» и дали ему возможность зацепить баржу. Палундра. Это было опасней, чем шторм, потому что «капитан три бутылки водки» был смертельно пьян и на всех парах двигался на «Ярославце» задом наперед. В течение минуты мы «отвалили» от баржи, даже не успев натянуть штаны… Вместе с тем это была приятная стоянка, потому что Дмитрий (старший механик) заработал сто рублей, починив на «Ярославце» электричество, и съездил с «капитаном три бутылки водки» на такси в магазин. Стоит ли говорить, что они там купили?

Поскольку мы уже находились в центре огромного Камского Устья и уже потеряли день, то решили пойти водой до самой Рыбной Слободы. Тем более, нас там очень ждали. Уже после обеда мы швартовались у прекрасного пирса в гордом одиночестве. Вскоре пришла Наталья и самый главный местный рыбак, который принес нам ведро рыбы. Мы определились с программой на завтра. Пожарили рыбу на костре и спокойно легли спать. Но ночь оказалась неспокойной. Опять подул сильный юго-западный ветер и, хотя мы были немного укрыты от ветра, волна нас «доставала», сильно болтала и сильно била борт яхты о пирс, несмотря на наличие кранцев и швартовых на резинках. Ближе к утру ветер еще усилился, поэтому было решено, что делать репортаж пойдут Юнга (Евгений) и сын капитана (Александр), а Штурман (Артем), капитан Самодур (Олег) и Механик (Дмитрий) останутся на яхте и — в случае опасности — отшвартуются и будут штормовать на открытой воде, так как укрыться от шторма было негде.

Ждать пришлось недолго, уже через час, как ушли Евгений и Александр, ветер стал меняться на южный и значительно усилился. Недалеко на рейде снесло баржу, и она села на мель. Капитан буксира, который отшвартовался рядом с нами после того как посадил баржу на мель, сыпал проклятия по поводу «клоаки» и советовал нам как можно быстрее убираться из этих мест. Почти сразу одна из «уток» на яхте не выдержала нагрузки и со звоном отлетела, с силой ударилась в пирс, едва не прилетев капитану Самодуру в голову, что стало для него причиной «немедленно убираться», несмотря на отсутствие двух членов экипажа, которые снимали репортаж.

Посмотрели лоцию: укрытие было достаточно далеко и только рядом с «новым мостом» в старом порту. Туда и взяли курс, сообщив Евгению и Александру, чтобы они сразу возвращались по суше, как только закончат репортаж.

В укрытии встретили знакомую казанскую яхту «Шведку», они что-то пьяно кричали нам (очевидно, призывая выпить), но вскоре подняли паруса и ушли в сторону Казани, крикнув нам, что Черное море находится совсем в другой стороне.

Забрать с берега у моста Александра и Евгения, которые вернулись по суше, оказалось не просто. В начале их не пускала на мост охрана, потом мы не могли близко подойти к берегу из-за сильного ветра и волны. Но, самое главное, опять надвигалась грозовая туча, и было необходимо как можно быстрее взять их на борт.

Мы спешили, Старший механик несколько раз кидал якорь. Не получалось. В конце концов он кинул его в последний раз вместе с веревкой, которая была не привязана или отвязалась от кнехта яхты. Шведского якоря мы больше не увидели. Он утонул. Достали дополнительный якорь, опять подошли к берегу, бросили якоря, сняли шлюпку и по очереди доставили Александра и Евгения на борт. Эти малолетние матросы были пьяны! Капитан Самодур молчал, но был зол.

Как только весь экипаж воссоединился и яхта вышла на фарватер, разразилась гроза: встречный ветер и волна, проливной дождь — «Шторм по ветру», так называет его диспетчер Камского Устья. На полных оборотах двигателя яхта почти не двигалась против волны и ветра. 1-2 километра в час с сильным дрейфом. Весь экипаж, кроме штурмана и капитана, укрылся в каюте. Юные матросы развалились на своих шконках и даже не замечали, что происходит вокруг. Иногда, при большой волне, они падали на пол, однако, как ни в чем небывало, опять карабкались в свои кроватки.

Когда яхта проходила мимо борта огромной баржи, подул сильный ветер и яхту стало сносить в сторону огромного носа баржи, видеть который в нескольких метрах от кокпита было ужасно и страшно, тем более, что расстояние между яхтой и баржой фатально сокращалось… Мотор яхты не справлялся с ветром и волной, надо было развернуться по ветру и галсом (под углом к ветру) уйти от баржи, но развернуться «по ветру» было уже невозможно, так как баржа была близко, и при развороте было бы неизбежное столкновение. Несколько матросов с баржи с любопытством наблюдали за нами. И в этот момент ветер резко стал стихать, а капитан Самодур до упора нажал газ мотора. Яхта пошла против ветра. Медленно, но пошла… Это было приятным облегчением.

Ночевать решили на якорях в укрытии. По-прежнему штормило. Основного якоря не было. Растянулись вдоль берега (носом к ветру) на двух оставшихся якорях. Были сомнения, будет ли запасной «якорь-лопата» держать на этом грунте, но он встал, как вкопанный. Ночью кошмар продолжился. Практически не спали. Боялись, что вынесет на берег порывами ветра до 17 метров в секунду, и капитан решил завести со шлюпки кормовой якорь с носа, потому что с кормы он все равно не работал. Против ветра, на «тузике» (надувная шлюпка), капитан дождался, пока ветер немного утихнет, и стал яростно грести. Но, как только он почти достиг цели, сильный порыв в секунды снес шлюпку в обратном направлении и даже дальше кормы яхты. Следующие попытки тоже оказались безрезультатными. Непонятно, каким образом при столь сильном ветре нас держал один якорь, предназначенный совсем для другого грунта… В конце концов было решено поднять якорь и попробовать отшвартоваться к бетонной стене — это был бетонный остров, который когда-то использовался для швартовки паромов. Из бетона торчало несколько железяк, которые, как шампура, могли легко проткнуть яхту при столь сильном ветре.

Когда стали выбирать якорь, выяснилось, что он зацепился за старую рыбацкую сеть, которая, в общем-то, и держала нас всю ночь. «Нептун забрал у нас хороший якорь, но дал нам старую рыбацкую сеть, чтобы мы не утонули. Это справедливо. Поблагодарим его», — заметил главный механик, который и совершил акт «жертвоприношения» Нептуну в виде шведского якоря. Однако в реальности нам действительно очень повезло, что мы случайно зацепились якорем за сеть, иначе бы нас давно выбросило на берег.

Швартовка к бетонному острову получилась с третьей попытки. Два раза, дождавшись ослабление ветра, подходили к монстру из бетона и металла, но ветер вновь усиливался, вынося яхту с большой скоростью на бетон так, что невозможно было отработать мотором и приходилось отворачивать от цели. Но в третий раз вошли, как по маслу, между кусков железной арматуры и прижались к старым покрышкам от какого-то большого автомобиля. Зацепились щвартовыми за торчащий металл и, вдруг, испытали прилив счастья, очевидно, от наличия «адреналина по ветру». Но теперь мы были спокойны при любом ветре и волне. Спали почти весь день…

Репортаж из Рыбной Слободы читайте в М-Журнале Liberty.SU http://journal.liberty.su/photoreportage/fishvillage/

Текст: Олег Климов