На каждой стоянке на воде, на каждой лодочной станции, в яхт-клубе и в любом порту есть охрана, а при охране есть псы. Как правило, на всякого приходящего с воды, а не с берега, псы не реагируют или реагируют «толерантно». Вчера в порту пяти морей (Пятиморск) поздно ночью мы отшвартовались к стенке освещенного здания, похожего на местный деревенский клуб, но с римскими колоннами времен сталинизма. Вокруг тишина. Фонари.
Мы вгрызлись в бетон, так как кнехты были не слишком функциональны, и вместе с Артемом отправились в магазин — за период шлюзования и «жизни на якорях» у нас кончились продукты и даже питьевая вода.
От «клуба» вела освещенная зеленая аллея, уставленная сказочными скульптурами, вырезанными из дерева, и лавочками, сделанными из бетоноцемента, садиться на которые Минздрав не рекомендует. Аллею завершал памятник Ленину, а недалеко возвышался недавно восстановленный памятник Сталину. Такая ночная идиллия времен «холодного лета 1953», которую неожиданно нарушил собачий лагерный лай.
Мы предполагали о возможной встречи с псами и попытались определить, откуда исходит опасность. Она появилась в конце зеленой аллеи, прямо посредине дорожки, растопырив ноги на ширину ее весьма больших плеч. Несколько раз гавкнула и со стремительностью спринтера бросилась в нашу сторону.
Я посмотрел по сторонам, прикидывая, где можно «зашкериться», но ничего кроме деревянных скульптур и бетонных лавочек поблизости не было. Оставалось только ждать, когда эта «собака Баскервилей» подбежит к нам, чтобы попробовать с ней договориться.
Пес бежал молча, оскалив пасть, и, судя по всему, останавливаться не собирался. Мы также молча сняли куртки и замотали ими руки, готовые драться, как вдруг с балкона «клуба» раздался женский голос:
— Вы кто такие и как сюда попали?
— Остановите собаку! — Ответил я.
Пес, видимо, растерялся, закружился вокруг нас, скалясь и пытаясь прыгнуть то на Артема, то на меня, но не мог решиться, с кого начать. На этом весьма печальном фоне женщина с балкона продолжала задавать вопросы, но нам было не очень удобно на них отвечать. Так мы поняли, что это не местный клуб, а «порт пяти морей», не Москва, как иногда ее называют, а город Пятиморск.
Когда-то был порт, а сейчас только диспетчерская, охраняемая в том числе псами. «Мальчики, — продолжала диспетчер с балкона в тот момент, когда мы держали круговую оборону , — Вы могли бы вызвать меня по рации на 22 канале, и я бы сказала охраннику, чтобы он убрал своих псов…»
Очевидно, на шум к месту происшествия прибежал охранник — мужчина в камуфляже с какими-то нашивками на рукавах и груди. Он попытался остановить собаку, но она ему не подчинялась, уворачивалась и снова пыталась напасть на нас. В какой-то момент охранник изловчился и схватил ее за ошейник. Мы убрали куртки с рук и сразу надели их. Знаете ли, на юге по ночам достаточно прохладно. «Здравствуйте, — сказал я охраннику, — Мы яхтсмены вон с той яхты, — и показал на торчащую мачту рядом с «портом пяти морей».
Не стану рассказывать, сколько людей покусал этот пес, скольких загнал на сказочные деревянные скульптуры и даже на бетонные лавочки, которые не очень помогли им, просто скажу — это настоящая бойцовская собака, дикая помесь с пастью питбуля на кривых ногах и огромной грудью. «Ладно, сходите в магазин, а я пока запру ее в вольере, но потом опять выпущу, так что с яхты постарайтесь не выходить», — предупредил нас охранник.
Ближе к полуночи мы сидели в кокпите и пили пиво, когда «помесь крокодила с тигром» пожаловала к нам с проверкой. Она молча обнюхала все наши швартовые концы на берегу, прошлась вдоль стенки, к которой мы были привязаны и, не издавая ни звука, гордо удалилась в темноту. Ее зовут Жулька и она охраняет «порт пяти морей».
Текст: Олег Климов