7-9 августа
Река Волга, Камышин.
Как долго умелый моряк мечтал об этом дне! 7 августа мы наконец-то прибыли в Камышин, где его уже который год ждал любимый дед. «Мой дед – он боевой. Даже AC-DC в машине слушает!» — не раз слышали мы от умелого моряка рассказы о деде. Поэтому было принято решение: на несколько дней моряк станет сухопутным, останется погостить в Камышине.
Но и остальным членам экспедиции тоже предстояло задержаться здесь. Напомню, что штурман утаил от команды дату своего рождения, и капитан в наказание обязал штурмана к недельному празднованию.
Поэтому первым делом по прибытии в Камышин делегация из трех человек была направлена на поклон к деду и в магазин за продуктами к празднику. Было закуплено: вино и макароны итальянские, сыр чешский и французский, оливки украинские, мясо литовское, томат немецкий. Хлеб и соль – российские. Именно в этот день наше правительство огласило список продуктов питания, запрещенных к ввозу в Россию. Видимо, на следующий год мы будем чествовать именинника лишь хлебом с солью.
Вечером после праздника моряк, прихватив с собой юнгу – любимца всех бабушек, отправился на квартиру к деду. В это время у деда гостила его сестра, представленная нам как тетя Валя. Как и следовало ожидать, все ее внимание было приковано к «ребеночку» — так она прозвала юнгу. Поэтому на следующее утро юнга весьма неохотно заступил на борт для совершения перехода Камышин-дача.
Штурман и я в это время были оставлены на берег, чтобы запасти продукты для второго дня празднования. Справившись с поставленной перед нами задачей и потратив чуть ли не последние средства экспедиции, мы вместе с дедом отправились на дачу. Кругом – небольшие холмы, выжженная солнцем трава и песчаные дороги. Лишь кое-где красуются небольшие деревья. «Здесь тоже раньше были дачи. Но вот несколько лет без полива – и землю уже не спасти», — объясняет дед. Вдруг машина начинает реветь и буксовать – мы застряли в песках. Руководство по выталкиванию машины из песков взяла на себя тетя Валя: «Ничего, я работала на скорой помощи. Нам часто приходилось машину откуда-нибудь да выталкивать».
Машина была извлечена из песков, яхта – в песок на киль посажена, а тетя Валя так и осталась на руководящем посту: пригласив меня в ассистенты по приготовлению борща, она заняла главенствующее положение на кухне. В итоге капитан и моряк были встречены жареным сомом и супом – настоящий праздничный обед для речных волков.
Но, когда на обед прибыл юнга, команда лишилась еще одного члена экипажа: очарованный вниманием и вкусной пищей, Петрачков тоже решил стать сухопутным. Тетя Валя была весьма практичной и пыталась расположить юнгу неспроста: ведь у нее внучка на выданье. «Выходи за мою внучку, каждый день тебе буду готовить», — уговаривала Петрачкова тетя Валя. Но тот был неумолим: ни за что он так не сражался, как за свою свободу и независимось.
Правда, война войной, а обед по расписанию – отстаивая свою независимость, Петрачков не переставал требовать еды.
А ее в этот праздничный день и правда было много: ведь на подходе уже были шашлыки и жареные овощи.
Результатом этого дня был бойкот: штурмана так тяготила мысль о недельном празднике, что он нашел уважительную причину все праздничные мероприятия прекратить. На третье утро он заболел. Без сил он лежал на берегу, в шатре, сооруженном капитаном. А для команды начались трудовые будни. Например, сухопутный моряк прокладывал бетонные дорожки на даче.
Капитан же тем временем нес вахту на борту и приглядывал за недвижимым телом штурмана. Вдруг тишина была нарушена шумом приближающегося судна: в камыши рядом с нашей яхтой пристал Ярославец. С него доносились крики: «Горько!», и, судя по всему, гуляли свадьбу уже не первый день.
Капитан сидел в кокпите, когда две дамы спустились с Ярославца по трапу в воду. Капитан сидел в кокпите, когда один из пирующих на борту Ярославца, быть может, даже жених, с криками: «Где же Рита, любовь моя?» стал перелезать через релинг.
Капитан сидел в кокпите, когда Ярославец стало относить ветром, жених ненадолго повис, ухватившись за релинг, а затем плюхнулся в воду. Здесь он забыл о любви всей его жизни, но вспомнил маму. С криками: «Мама, тону!» он и правда начал идти ко дну.
Капитану пришлось покинуть кокпит и броситься в воду. К счастью, капитану удалось вытащить утопающего на берег.
Но не напрасно ли? Ведь девушки, в том числе Рита, тут же начали закапывать тело своего друга в песок, неподалеку от недвижимого тела нашего штурмана.
Текст: Анна Шустикова